В свете последних произошедших событий на политической арене нашего народа, разговоры о единстве приобрели еще более актуальную остроту. Это настолько болезненный вопрос, что малейшая фальшь в нем режет слух, подобно тому, как режут слух фальшиво сыгранные ноты в игре на скрипке.

В прошлых номерах мы упомянули, что в жизни существуют различные концепции, на которых базируется единство тех или иных социальных общностей. Сегодня мы будем говорить о концепции национального единства.

Важно начать с того, что концепция национального единства (национализм) является продуктвом новейшего времени. Термин «национальное единство» появился в Европе в восемнадцатом веке. Это - союз человеческой группы, объединяемой несколькими факторами, как язык, этнос, раса, национальная идентичность.

Впервые этот термин ввели в широкое употребление в XIX веке философ Гердер и аббат Баррюэль. Наиболее ранним его проявлением стала Славная революция в Англии. Подъем национализма совпал с возникновением либерализма, и на протяжении длительного периода обе концепции развивались в связке друг с другом. Ярким проявлением национализма явилась борьба элит Нового Света против испанского колониализма. Однако наиболее мощными всплесками стали революции в Америке и Франции. К 1815 г. он оказался способен обеспечить мобилизацию общества в период перехода к капиталистической экономике, что привело к повышению эффективности национальных государств и росту их экономической мощи.

Наряду с развитием в Европе получило развитие и понятие национального единства, которое впоследствии перешло в понятие родины и национального единства. Французский писатель Жан Жак Руссо говорит: «Националистическая связь, исходящая из национальной связи, возникает в процессе воздействия между народом и его врагом».

Послевоенная история дает многочисленные примеры того, как чувство национальной идентичности становилось мотивирующей силой формирования движений, стремившихся к основанию самостоятельных государств. Это чувство руководило действиями освободительных движений в странах Африки, боровшихся с европейскими колониальными державами. В Латинской Америке национализм становился основной идеологией антиамериканских движений во многих странах, включая Кубу и Никарагуа. Стремлением людей к основанию самостоятельного государства в значительной степени определяется в наши дни политика Канады и Испании, где к самоуправлению стремятся национальные меньшинства (жители Квебека, каталонцы, баски). В Великобритании требования жителей Шотландии и Уэльса о самоуправлении (гомруле) имели следствием принятие законодательства о передаче полномочий (деволюции), вступившего в силу в 1998 г.

Очевидно, что национализм имел характер прогрессивной силы, когда его целью являлось освобождение порабощенной нации от деспотического иностранного правления, другими словами наличие внешнего врага. А это указывает не на мыслительный, а инстинктивный характер этого вида объединения. Однако в некоторых случаях, любовь к собственному племени или народу может трансформироваться в ненависть к представителям других народов, другой расы, то есть в ксенофобию. Не будем забывать, что именно национализм лежал в основе этнических чисток (или геноцида), которые проводили в Боснии и Герцеговине боснийские сербы в отношении боснийских мусульман в 1992 г., а потом и югославские сербы в отношении этнических албанцев в Косово в 1999 г.

Что же касается стран исламского мира, то в них термин национального единства был установлен, полностью на основе европейских понятий в рамках политических границ, прочерченных колониалистами на развалинах Османского государства.

Что касается нашего народа, то после утраты исламской идеи в качестве фундаментальной жизненной основы, национальная принадлежность по сей день является наиболее популярной формой групповой и индивидуальной идентификации, главенствующей над классовыми и сословными, социальными и материальными, возрастными и половыми различиями и особенностями. Однако эта концепция испытывает несостоятельность и дефицит практических решений в области системы правления, экономической системы, системы образования, социальной системы и т.д. Национализм не дает решений для проблем людей в соответствии с этой концепцией. И человечество не знает такого труда, который изложил бы идеологию и систему национального единства в гармоничном и не ущербном виде.

Мы – мусульмане. Соответственно любая идея или термин рассматривается нами через призму исламской доктрины, и у верующих людей нет выбора в этом.

Что касается национального единства, то ценность крови, рода, нации была нивелирована Исламом, делающим мусульман братьями, рабами Единого Аллаха, и признающим лишь богобоязненность мерилом уважения и почитания. Отрицая национал-патриотические лозунги, Ислам отдает приоритет только богобоязненности – качеству, определяющему действительный статус человека. Как сказал о том Аллах Всевышний:

«Не наш человек тот, кто призывает к асабийе (национализму), не наш человек тот, кто сражается ради асабийа и не наш человек тот, кто проявляет гнев из-за асабийи» (Муслим).

«Тот, кто провозглашает слепую преданность племени,- не один из нас; и тот кто, борется во имя слепой преданности племени, – не один из нас; и тот, кто умирает во имя слепой преданности племени, – не один из нас» (Абу Дауд).

Сегодня национал-патриотические идеи, смешиваясь с исламскими убеждениями, видоизменяют их, доводя до патологических форм. Ярким примером является недавно прошедшая пресс-конференция, организованная совместными усилиями «религиозных» и «светских» сил. На вопрос журналистки о правомерности сжигания чучела, соблюдающие мусульмане дали неоднозначный ответ, в котором прозвучали слова о «сугубо светском характере» мероприятия. И этим самым они проверили грань в жизни между сферами, где есть место Исламу, и сферами где нет. Просматривая это видеоюсжет, я вспомнила слова Шамиля Басаева, сказавшего в свое время мудрые слова: «Ислам не может играть какую-то роль в жизни, когда сама жизнь - это и есть Ислам...».

К сожалению, в нашем народе сегодня широкое распространение получила совершенно ошибочная точка зрения, согласно которой полное следование религии Аллаха якобы неизбежно ведет к уничтожению традиций и национальной культуры.

Действительно, после всех потерь и испытаний, нам свойственно чрезвычайно трепетно относиться к своей национальной идентичности. На этом фоне Ислам пытаются преподнести как инструмент инокультурного воздействия с российской или арабской направленностью, некоей разрушительной силой, якобы призванной разделить наше единство, лишить народ права на уникальность и самобытность.

Несмотря на то, что Ислам не противостоит тем традициям, которые не противоречат Шариату, многим нашим соотечественникам это кажется ударом по национальной идентичности. Поэтому они самостоятельно признают право на существование лишь за теми аспектами Шариата, которые не только не противоречат, но и тождественны национальным традициям и обычаям. Остальные откидываются в качестве непригодных и несовместимых.

Таким образом, вырисовывается «традиционный ислам», в котором выпирает оттенок конкретного этноса или народа. Причем этот оттенок чаще всего носит характер запрещенных новшеств и не всегда согласован с основами религии.

Любые попытки привести локальную видоизмененную форму мусульманского вероучения в соответствие с исходными исламскими понятиями воспринимаются массами как угроза национальной самобытности. Сказал о таких Аллах Всевышний:

وَإِذَا قِيلَ لَهُمْ تَعَالَوْا إِلَى مَا أَنْزَلَ اللَّهُ وَإِلَى الرَّسُولِ قَالُوا حَسْبُنَا مَا وَجَدْنَا عَلَيْهِ آبَاءَنَا أَوَلَوْ كَانَ آبَاؤُهُمْ لا يَعْلَمُونَ شَيْئًا وَلا يَهْتَدُونَ (١٠٤)

«Когда им говорят: «Придите к тому, что ниспослал Аллах, и к Посланнику», – они отвечают: «Нам достаточно того, на чем мы застали наших отцов». Неужели они поступят так, даже если их отцы ничего не знали и не следовали прямым путем?» (Трапеза, 104).

Давайте обратимся к жизни Мухаммада (с.а.с.). Его жизнь – кладовая мудрости и руководство для мусульман.

Он начал проповедовать Ислам в среде арабов. И с самого начала своего распространения в нем преобладала следующая тенденция: это сохранение языковых и культурных традиций арабского народа, с одновременной ликвидацией тех традиций, которые имели языческое происхождение. Так, например, многие арабы имели традиционные специфические имена, связанные с поклонением языческим божествам, например Абд аль-Узза (раб божества Уззы) и т.д. Аллах, посредством своего посланника, отменил подобную традицию, обязав мусульман называть себя только рабами Творца, а не языческих божеств или людей. Это такие имена как Абдулла (раб Аллаха) или Абд ар-Рахман (раб Милостивого) и т.д.

Другой пример. Арабы Медины очень любили два своих традиционных праздника, посвященных языческим богам. После приезда Мухаммада (с.а.с.), им однозначно было запрещено это делать. Об этом говорится в следующем хадисе:

Передал Анас (да будет доволен им Аллах): Когда пророк переехал из Мекки в Медину там население традиционно отмечало два праздника. В те дни они веселились и танцевали. Пророк (с.а.с.) спросил: «Что это за праздники (в чем их сущность)?». «Во времена нашего невежества (т.е. язычества) мы развлекались в те дни» – ответили ему мединцы. Пророк (с.а.с.) ответил: «Аллах заменил эти два праздника двумя другими. Это Праздник Жертвоприношения и Праздник Рамадан» (Абу Дауд).

Однако те традиции, которые не противоречили абсолютному монотеизму Ислама, были сохранены. Поэтому отсюда можно заключить, что Ислам не против национальных традиций народов, а лишь отметает те из них, которые противоречат его сути.

Среди ближайших сподвижников Пророка (с.а.с.) были и люди неарабского происхождения. Например, еврей Абдалла ибн Салям или эфиоп Билял. Одним из самых видных среди них был перс Сальман аль-Фариси. От него Пророк (с.а.с.) даже заимствовал кое-какие элементы персидской военной тактики и применил их в битве у Рва (Хандак). Никогда пророк не требовал от них их арабизации, а только призывал к вере в единого Бога.

В областях Аравийского полуострова, Пророк (с.а.с.) обязывал своих сподвижников разъяснять Коран на понятном для этих людей языке. Таким образом, Ислам с самого начала своего распространения заявил о себе как о мировой религии, приемлемой для всех народов мира.

С началом стремительного распространения Ислама в первые века хиджры, арабы столкнулись с многочисленными народами, имеющими свои культурные ценности, традиции и языки. В этих условиях сподвижники Пророка (с.а.с.) проповедовали им Единобожие и, знакомили их с пророческой миссией пророка Мухаммада (с.а.с.). После принятия Ислама этими народами, они, как и арабы, сохраняли свою культуру и традиции, отрицая лишь то, что противоречит Единобожию. Имевшая место в то время доминанта арабского языка играла такую же роль, как и сегодня русского или английского. Т.е. это был язык, на котором общались и понимали друг друга народы Халифата, сохраняя при этом свои языки.

Этот пример нашего Пророка (с.а.с.) и первых сподвижников, несомненно, остается в силе и сегодня. Ислам реалистичен и объединение человечества он видит не в ассимиляции народов или подчиненном положении одной этнокультурной общности другой, а в единстве в поклонении людей единому Творцу всех людей.

Нам необходимо осознать, что можно верить всем сердцем, осознавать своим разумом и любить Аллаха, обращаясь к Нему в своих молитвах на родном языке. Любить Его Посланника (с.а.с.), упоминая его и рассказывая о нем, и о его изречениях своим близким и детям на родном языке. Любить свой народ с его мусульманской ментальностью и уникальными традициями, обращаясь к нему на родном языке.

Но мы обязаны желать блага своему народу и распространять в его среде исламские идеалы, с целью его спасения и обретения милости перед Всевышним Аллахом.

Лутфие Ремзи къызы